Дом Рыбкиных-Кимры

Другой выразительный пример архитектуры модерна - деревянный жилой дом на набережной Фадеева, вблизи моста через Волгу. В летний день этот дом видят только чайки, летающие над рекой. Он плотно окружён со всех сторон зеленью и прилегающими участками застройки.

В плане здание представляет собой прямоугольник размером 8x14 м, развитый в глубину. Объём состоит из трёх частей: крыльцо и башенка, выходящие на главный фасад, и основная часть дома, не видимая с набережной.

Главным элементом композиции является нарядная, богато декорированная башенка. А в плане она занимает совсем незначительную часть здания. В этом контрасте состоит один из стилеобразующих признаков модерна - стремление к мистификации, попытка возвыситься над действительностью, приукрасить её.

Входная лоджия-крыльцо - увенчана плоским фронтоном. Но мистификации здесь не меньше, чем в башенке. Возникает ощущение, что крыльцо перекрыто пологим шатром. Иллюзию шатра создают искусно выполненные кровельные фальшграни. Изогнутые элементы, поддерживающие завершение, вынесены вперёд относительно плоскости фронтона, что создаёт эффект глубины.

Не сама форма, а только намёк на неё, не сама глубина, а впечатление глубины - вот что предлагает нам эстетика модерна. Просвещённый зритель сам домыслит недосказанное, ему не надо объяснять всё буквально.

Башенка, прямоугольная в основании, визуально воспринимается как квадратная. Эта башенка - дитя своего времени. Это только напоминание о традиционном квадратном шатре. Будь она квадратной в плане, исчезло бы её изящество, принадлежность стилю.

По характеру пластики башенка воспринимается как очень нарядный элемент жилого дома, но с явно выраженным ретроспективным обликом.

Внизу, под пирамидой-шатром, на фоне ещё более древней по пластическому выражению бревенчатой стены, вдруг возникает неожиданно большое овальное окно - главный элемент композиции в нижней части здания. Окно воспринимается как некий циклопический иллюминатор, освещающий громадный интерьер. А на самом деле за ним - крохотная комнатка площадью 6 кв. метров. Опять возникает иллюзия, т.е. обращение к воображению, а не воспроизведение реальности, уход от утилитарности. Ведь это окно освещает не только крохотный интерьер. Главное - оно, если можно так выразиться, «светит в далёкое будущее», когда подобный мотив станет символом архитектуры XX века.

Башенка безукоризненно нарисована мастером. Небольшая, она решена в крупных формах. В нижней части фасада едва угадывается намёк на ордер, средний этаж напоминает гигантский антаблемент. Необычный «архитрав» прорезан оконными проёмами и увенчивается карнизом при полном отсутствии фриза. Пропорции «ордера» сильно изменены. Налицо творческая переработка ордерной системы.

Трёхчастная композиция динамически нарастает кверху и завершается звучным аккордом шатра.

«Детские» пропорции - крупный масштаб завершения по отношению к нижней части - придают постройке убедительность и в то же время мягкость. Зодчие выработали этот великолепный приём, придающий монументальность небольшим зданиям, которые в основном и строились тогда в провинции.

Яркий пример одной из стилевых особенностей модерна - композиция главного фасада дома. Два симметричных объёма сопоставлены вплотную и образуют целостную композицию лишь благодаря ассиметричному элементу проёму входа и ступеням лестницы. Сочетание противоположных приёмов - симметрии и ассиметрии - придаёт постройке строгость и мягкость одновременно, создаёт напряжение в композиции, вносит динамику, делает постройку современной.

Минимум цветов - закон монументального искусства - соблюдён здесь и работает в полную силу. Сочетание двух сущностей - тёмного от времени дерева и красной охры - создаёт удивительную, спокойную и мощную композицию. Железный сурик выглядит драгоценностью на фоне тёмных брёвен стены, ярким и почти красным рядом с глухим коричневым деревом. По сути, это два родственных цвета. Тёмно-коричневый символизирует сдерживаемую энергию, а железный сурик энергию, вырвавшуюся наружу (классификация цветов по В.В. Кандинскому).

Таким образом, в цветовом отношении композиция тоже очень цельная и выразительная. Светлые детали ярко выделяются на фоне стены. Затейливая теремная кровля с арочными слуховыми окнами и остроконечными наличниками объединена по цвету, смотрится лёгкой и светлой по сравнению с остальной частью здания.

Планировка дома абсолютно рациональна и удобна. Вход расположен с узкого западного дворового фасада. Сначала попадаем в неотапливаемые сени, справа вход на кухню, связанную со столовой, слева - крыльцо, ведущее в сад, прямо - распределительный холл жилой зоны. Две уютные спальни выходят окнами в сад. Одна из них пространственно связана с нижним помещением башенки, тем самым, с большим овальным окном.

На ось парадного окна нанизаны два помещения: квадратное и неглубокое продолговатое. Таким образом, оно может работать как на большую глубину (почти 6 м), так и создавать фантастический интерьер в переднем помещении (при закрытом дверном проёме). Последнее похоже на рабочий кабинет, и это настоящий «кабинет-фонарик». Вспоминается работа А.Воронихина в Павловском дворце. Не-обычные пропорции помещения: малая глубина (2 м) при большой высоте (3,5 м) и огромный проём возвышают достоинство человека, приподнимают его над бытом. Светлые, возвышенные мысли приходили к человеку, работающему в таком кабинете. И кабинет, и гостиная ориентированы на восток, на Волгу. Удивительное сочетание торжественности и уюта, дворца и жилого дома.

В заключение вновь обратим внимание на крайний аскетизм в применении отделочных, да и конструкционных материалов. Здесь полностью отсутствуют столь характерные для столичного модерна полированный гранит и мрамор, глазурованный кирпич, роскошная лепнина и скульптура, витражи из цветного стекла, кованые и литые детали из металлов и многое другое. В распоряжении провинциального архитектора были только дерево, штукатурка (частично), кровельное железо и простое стекло.

Окраска металла выполнялась масляными красками. Цвета обычно такие же, как в XVIII и XIX вв., - сурик железный, охра, окись хрома, белила.

И тем не менее, произведения зодчих времён модерна, созданные в провинции при крайне ограниченных материальных возможностях, вызывают восхищение. Секрет такого воздействия заключается в таинственном, ускользающем от чёткой формулировки явлении, именуемом «талант».

На примере вышеописанных построек мы наблюдаем жизнь и развитие стиля. Его переход от декоративной стадии к тектонической происходил постепенно. Пышность, праздничность «Теремка» и строгий аскетизм дома по ул. Володарского - всё можно встретить в городе Кимры, своеобразном «заповеднике» провинциального модерна.

В силу исторических причин этот удивительный стиль не дошёл до подлинной конструктивной стадии. В провинции сохранилось довольно мало построек такого плана, и тем они драгоценнее.

Несмотря на это, он явился радикальным шагом против классической традиции, предвестником творческой свободы современной архитектуры.

Модерн - это стиль неповторимых личностей.

Источник: Ю. Герасимов, И. Расстегняев "Композиционные особенности и культура применения строительных материалов в провинциальном модерне России".