Декор древнерусского дома

Чудные формы придает наш мастеровой простым топором комлистому тяжелому бревну, которое укладывает на гребень крыши, сделанной без гвоздей, чтобы прижать сверху концы ее теса. Говорят, чем богаче и больше был дом в старину, тем больше и горделивее возносился конек на него. Но не только коню, как самому трудолюбивому помощнику на селе, отдавали люди таким образом дань уважения. Подальше на Север, в Мезени, да и в Сибири еще не так давно встречались на домах «оленьи» головы с ветвистыми рогами. А жители Обонежья с немалой иронией венчали это место головой с длинными ушами трусливого зайца. Более скромные, но не менее красивые формы коньков мастера делали на домах со стороны двора или на хозяйственных постройках, на амбарах и, реже, на баньках.

Известно, что по мере продвижения с севера на юг, в глубь России, фасады домов словно расцветают, украшения их становятся более яркими, разнообразными. Упомянутые уже сицкари, например, у себя на Ярославщине специально строили на крышах дополнительные светличные окна, увеличивая площади, чтобы дать волю своей безудержной фантазии. И издревле они обшивали дома не простым тесом, а используют доски покороче, чтобы набирать из них на стенах помимо прямых поясов еще и «елочный» орнамент. Кроме этого, они запросто ввели в свой отделочный канон на главных фасадах домов элементы архитектуры эллинов - полуколонны-пилястры (в основном по углам дома), капители, базы. И еще, сицкари, как нижегородцы и сибиряки, часто используют для украшений разноцветные краски. Например, зеленый или синий фон стен, и белую краску на накладных узорах.

Традиционная «городчатая» резьба «причелин» (фигурные доски, прикрывающие карнизы вдоль скатов кровли на фронтонах) выглядит словно кружевная подвеска с пушистыми крыльями по краям и совсем не нуждается в дополнительной окраске. На широких костромских причелинах с рельефной резьбой, например, усматриваются пряди густых волос, пониже - словно сережки на девичьих ушках - цветки (в других районах на этом месте от верхних бревен продольных стен могут свисать «полотенца» с резными солярными знаками) и далее - косы с бантиками. Естественная структура дерева здесь лишь усиливает красоту рисунка.

Карнизы крыш на домах в глубинке мастера делали попроще и снизу не подшивали, а пускали по «курицам» - деревянным крючьям, выделанным из кривых еловых корневищ, - желоба или «водометы» из толстых бревен. Последние своим весом удерживали в пазах кровельный тес, набранный без гвоздей. Фигурные концы «куриц» часто лишь слегка походят на настоящих хохлаток. На большом доме много их приходится размещать вдоль длинного карниза крыши, поэтому, чтобы и тут рутина на заедала, соседние курицы мастера «отличают» хотя бы и едва, но приметными выбоинами на их боках. Обыкновенно же мастер лишь немного облагораживает естественную форму корневища и без того достаточно выразительную.

Про эти элементы дома в народе говорили: «Курица и конь на крыше, в избе тише». И именно такой конструкции карниз на Руси издавна называется «застрехой».

В более развитых, индустриальных городских районах у домовладельцев находилось больше возможностей разнообразить украшения дома. Потому уже в смешанной архитектуре пригородов по углам домов можно было видеть жестяные кружевные водосборные воронки, а на дымниках печных труб - чеканные «мундиры». Мещане побогаче карниз крыши снизу подшивали «коробкой» и украшали его рельефными розетками и ромбиками.

«Лобовину» - фронтон на главном фасаде дома костромичи, например, украшали подзорными досками, а светличное окно «засаживали» цветами и венчали, как короной, сферической нишей с расходящимися словно от солнца лучами. Вертикальные тяги (переплеты оконной рамы) ненавязчиво украшены тут половинками точеных балясин и незатейливыми «сухариками». Подальше на север светличные окна обыватели украшали скромнее. Например, на широком фронтоне каргопольского дома относительно небольшое окно с прямым карнизом с накладным узором и широкими наличниками облагорожено «чуской» - украшением в виде солнечного диска с фигурными радиальными лучами, свисающего с конька крыши. Красиво, но и такими чудными элементами северяне в этой части фасада дома не ограничивались.

Очевидно, что в период расцвета Новгородской республики промысловые свободные люди - потомки «ушкуйников», уже отвоевав себе место под солнцем на необозримых, богатейших лесом пространствах Севера, строили дома с размахом, разнообразя их украшениями и совершенствуя их удобства. Скорее всего именно в это время и появились у нас впервые так называемые гульбища - прародители современного балкона. Формы свои они позаимствовали от галерей в теремах богатых бояр в больших городах и стали интересной архитектурной особенностью деревянных домов. Гульбища опоясывали дома на уровне пола перекрытия второго этажа или высокого подклета (цоколя).

На эти новые галереи выходили, возможно, ожидая своих мужей из дальнего плавания жены поморов. Иногда, если дом стоял высоко, можно было выйти и посмотреть со всех сторон - какую погоду предвещает небо. С такого удобного для наблюдения места ничего не стоило разыскать загулявшихся детишек, закрыть ставнями окна - да мало ли удобств у такого большого балкона! Дома с гульбищами характерны для Карелии и Обонежья. Образцом одного из немногих дошедших до нас можно считать галерею на доме Пономарева из деревни Маньшино, что находится сейчас в деревне Ямка на территории музея-заповедника Кижи.

Окна на главном фасаде русского дома повсюду называли «красными» из-за того, что красное означает красивое, яркое и светлое. Именно такими они и бывают во время красивых рассветов и закатов. Над окнами у домов с Подвинья бывают веселые пропильные «вершники». Вполне гармонично смотрится над оконной колодой с толстыми косяками эта наклоненная под небольшим углом доска с карнизом. В центре ее – цветок-солнце, а по бокам симметрично расположенные, полные гармонии гибкие растения. Очень хорошо сочетаются на таком окне разновеликие площади стекол с трехчастными филенчатыми ставнями. Вверху, на карнизе, накладные завитки смотрятся словно воздушные облака, а внизу мягкая ритмичная волна вызывает ассоциацию другой среды - мягкой, водной. Фактура смолистых сосновых наличников со временем краснеет естественным образом и может поспорить своей красотой с масляной краской на наличниках других окон.

Крыльцо россияне всегда стремились поставить с южной стороны дома. Высокое - чтобы с него были видны как на ладони приусадебный участок, соседние дома, ближние и дальние селения. Мастера учитывали все - и размеры, и формы, и украшения, чтобы крыльцо не мешало соседним постройкам, не затемняло и не утяжеляло фасад дома и вида селения не портило. Крыльцо может быть большим угловым у небольшого дома, и, наоборот, у огромного может быть поставлен скромный фигурный козырек с двумя ступенями при внутренней лестнице на второй уровень. Размер и мягкая дуга подзора такого козырька снимают тяжесть простоватой кубичности форм большого дома.

Но чаще всего, поскольку семьи были многодетными, на больших домах хозяева стремились строить и крыльцо соответствующих размеров, побольше, чтобы всем хватало места на нем в ненастные деньки. Им могло быть двувсходное крыльцо на ряже (на срубе), на которое ступени ведут с двух сторон. Но более распространенными все же являются подобные им угловые крыльца, - с одним лестничным маршем и двускатной крышей, так называемой «бочкой». Углы ряжа рубились из брусьев в чистый угол, толстые ступени врезались в его стенки. Подобное крыльцо есть на домике Петра Великого, привезенном из Архангельска в музей Коломенское под Москвой.

Резьба на столбиках, поддерживающих крышу, причелины и охлупень крыльца обычно соответствует общему настроению и характеру украшений дома. Нижняя дощатая площадка, так же как и рундук, закрыта крышей. На угловом крыльце огромного мезенского дома на высоком подклете (из-за больших снегов), а иногда и на домах южнее мастера делали выгнутые кровли - кровли синусоидой. На такой кровле нет острых переломов и с обеих сторон установлены короткие водометы на курицах. Доски же кровельного покрытия буквально выгнуты. Само крыльцо стоит на четыре высоких столба и смотрится от этого совсем легким.

Очень красивым бывает висячее крыльцо - оно опирается не на столбы и ряж, а на «выпуски» - концы бревен, выпущенные из самого сруба. Ими бывают концы балок перекрытия. Такое изумительно легкое, можно сказать, невесомое крыльцо можно увидеть на Успенской церкви в Кондопоге, что на Онежском озере в Карелии. Хотя она создана в 1774 году, как считают знатоки - на закате истории древнерусского зодчества, это один из самых гармоничных и совершенных образцов виртуозного мастерства обыкновенных плотников.

Другое, не менее оригинальное крыльцо пристроено к дому на Подвинье (музей «Малые Корелы», Архангельск). Опирается оно на толстый столб, в котором сделан широкий паз для брусьев опорной консоли, имеющей очертания кубка. Сверху столб украшен резным жгутом, в середине вытесаны две разновеликие, приплюснутые «дыньки».

Наждачной бумагой старые мастера не пользовались вовсе, поверхности особенно не заглаживали. Поэтому до сих пор на резных и тесаных конструкциях построек с легкостью можно разглядеть все движения рук зодчих. Следы потесов их кажутся уверенными мазками кисти на картине какого-нибудь художника-живописца.

Что ж, определенно можно говорить о тонком природном чувстве красоты у нашего зодчего. Если он даже крыльцу - казалось бы, уж вовсе функциональной части жилища - придавал столь затейливые формы, то уже за это его можно причислить к выдающимся зодчим. Ни в одной другой культуре мира нет столь разнообразных парадных входов, какие бывали на наших домах!